Совсем короткий отчетик о проделанной «работе».
В воскресенье были гости. Посидели хорошо. Пирог хвалили. И вообще — положительные эмоции.
В понедельник я по верхам прибрала. Всякие мелкие дела поделала. На вторник назначено приехать в кардиоцентр решать вопрос о сроках операции. И вот… Видимо, я все-таки поволновалась. Ночью сильнейший приступ. «Скорая» меня дома не оставила, а в больнице врач уложил в стационар. То, что утром я записана в кардио, их не очень волновало, сказали: позвоните и перезапишитесь, а сегодня мы вас никуда не отпустим. Одно утешение: лечащий врач тоже подтвердил, что операцию сделать надо, она даст положительный эффект.
Ну, вот, двое суток провела в больнице, сегодня разрешили после процедур уходить домой. Это обычная практика, на ночь оставляют только тяжелых. Вот так. Лечусь и отдыхаю. Потом уж буду заниматься домом.
Извините, что выплеснула это на вас, но отчет — значит отчет)))
Из привычек:
молилась
спать ложилась до полуночи (в полдесятого — ха-ха)
финансы сейчас запишу
глажки нет, поскольку стирать было некому
В воскресенье были гости. Посидели хорошо. Пирог хвалили. И вообще — положительные эмоции.
В понедельник я по верхам прибрала. Всякие мелкие дела поделала. На вторник назначено приехать в кардиоцентр решать вопрос о сроках операции. И вот… Видимо, я все-таки поволновалась. Ночью сильнейший приступ. «Скорая» меня дома не оставила, а в больнице врач уложил в стационар. То, что утром я записана в кардио, их не очень волновало, сказали: позвоните и перезапишитесь, а сегодня мы вас никуда не отпустим. Одно утешение: лечащий врач тоже подтвердил, что операцию сделать надо, она даст положительный эффект.
Ну, вот, двое суток провела в больнице, сегодня разрешили после процедур уходить домой. Это обычная практика, на ночь оставляют только тяжелых. Вот так. Лечусь и отдыхаю. Потом уж буду заниматься домом.
Извините, что выплеснула это на вас, но отчет — значит отчет)))
Из привычек:
молилась
спать ложилась до полуночи (в полдесятого — ха-ха)
финансы сейчас запишу
глажки нет, поскольку стирать было некому
