Сегодня утром в ответ на «а на завтрак что?» была рассержена и обуяна благороднейшим порывом выгнать старшего отпрыска (17) на кухню. Нет, у него с окончанием всегда все хорошо: посуда моется под наушники и так быстро, что я не успеваю качественно полежать на диванчике в это время. Но с началом некоторые проблемы. Главное, лень подумать. Когда скажешь — «что» — все накладывается и разогревается нормально. Но если не скажешь — это же, блин, думать надо. А тут явно не его территория. Это же не математика и не химия. Это мамина кухня. Ну, еще Лидкина (10).

В общем, решила попросить Виктора приготовить завтрак и мне лично еду самому.

Это надо было видеть! Ребенок решил 5 олимпиадных задач по химии и 15 опытов, но тут был почти в прострации! Пельмени не пойдут, картошку долго, макароны уже есть — «и что еще и из чего?» — читалось на задумчивой физиономии сынишки.
Так, открываем холодильник, учимся делать «обзор за неделю».

— Только ты мне не мешай, — вежливо попросил сына.

С этим трудно. Потому как гиперопекающая мама (есть такое, признаю) если не соломки подстелить, то уж самой побыстрее сделать всегда готова. С Лидкой я еще как-то научилась стукать себя по шаловливым ручкам. Потому как она все-таки дженчина будущая, хозяйка-кулинарка-домоводка — все равно от этого не деться, хотя бы для себя самой. Как чужая злая тетка иногда ее гоняю — и посуду помыть, и чай всем налить, и бутерброды сделать, ну, там суп-пюре — только держи в конечном итоге получилось. И утюг у меня скоро с концами заберут, подозреваю. «Мама, подвинься», называется. А я что, я с превеликим удовольствием.

Но сынок — это же сынок. Мне его как-то жальче всегда, не смотря на то, сколько он знает и умеет. Техника выживания на кухне ему знакома, но учиться готовить как-то у нас не получается. По телефону если объяснить — естествоиспытатель еще тот, опыты поставит и сестрицу в итоге накормит. Как-то он два часа с переывами гтовил пельмени в горшочке. Нормально так получилось, съедобно. А с мороза так вообще крутой шедевр. А тут мама целый завтрак попросила приготовить.

Это оказалось несложным, учитывая как он присмотрелся повнимательнее к холодильнику. Колбаса, последний ленивый голубец (одинокий!), макароны, сыр и масло (вот оно, куда делось-таки в итоге!) плавно обжарились во всемирно известное блюдо «обзор за неделю». Он еще порывался затушить туда помидорку, но я намекнула на горячие бутерброды, чем и закусывала потом чашечку кофе. Нет, кофе я сделалf сама. Тут уж позиции я не сдала.

Самое трудное — не лезть и не помогать. Меня выгнали в итоге:

— за рекомендацию резать колбасу помельче («мама, так вкуснее будет»)
— за порыв помешать на сковородке
— «отдай сыр»
— «режь помидоры потоньше».
Ну и так далее и в таком же духе. Разрешили только порелаксировать с завариванием кофе. Тут пришлось поделиться с мелким, они тоже кофеек уважают по утрам.

— Ты чего такой довольный?
— А ты меня на кухню пустила.

Вот так вот, мама — кухонный диктатор. Не знаю, как Витьке понравилась попытка демократии, но после завтрака он так хитро подмигнул мне:
-Мама?!
И такой характерный круглый жест по направлении к раковине.
Понятно, вторая часть Марлезонского балета досталась мне. Посуду помыла сама, поскольку дэушка какбы болеет. А так бы и тут схалявила.