Чуть ли не единственное, что меня еще способно вывести из себя, так это несправедливое обвинение или оскорбление… с детства была всегда нетерпимой к несправедливости

Когда я иду на работу, вижу ситуации, когда вокруг мусорных корзин в скверике валяется бытовой мусор, который, вероятно, притащили из ближайшего дома жильцы, бегущие на работу. По своей лености или занятости им некогда тащить такой мусор к мусорным бакам. И эти мусорные пакеты вываливаются из маленьких мусорных корзин, растаскиваются бродячими собаками, источают «амбре» и портят внешний облик скверика. Я негодую, и приподнятое утреннее настроение улетучивается. Часто я придумываю слоган, который бы я написала на плакате и воткнула бы возле мусорки. Самый, пожалуй, приличный из них – «Люблю Украину»…
Влажно-горячий субботний летний вечер. Я предложила мужу прогуляться по улице, чтобы остыть от жаркой духоты в доме. Напялила на себя шорты и кофточку, положила в карман пакетик семечек и вышла из квартиры. Прогуляться решили недалеко: пройти по скверику, вокруг дома и обратно. Возле автобусной остановки есть сигаретный киоск и лавочка для ожидающих пассажиров. Мы присели отдохнуть на полпути. Воспитанные в духе культурных школьников 80-х годов прошлого (ух ты, надо же, прошлого!)столетия, мы с мужем собирали скорлупки от семечек в ладошки и честно выбрасывали их в маленькое мусорное ведерко возле киоска. Если бы мы шли дальше, то скорлупки я бы бросала в траву, считая их органическими остатками, как и листики с деревьев, но на асфальте, да еще и на остановке… В общем, воспитание не пропьешь.
Тут из киоска выруливает дама, окончив рабочий день, закрывает дверь на замок, и видит картину маслом: двое взрослых людей, мирно болтают ногами и плюхают семечки. В ее голове тут же возникают картины замусоренной остановки, и она вопит:
— Когда я только что выходила, тут было чисто.
Я оглядываюсь по сторонам и вижу пару случайно упавших скорлупок.
— Давайте веник, — говорю я ей, — подмету.
— Я уже поставила киоск на сигнализацию, — говорит мне она в ответ.
— Ну, что ж, значит, придется вам завтра самой подмети, — сказала я с чертовщинкой в голосе, но без оскорбительного намерения, на «вы» и вполне вежливо.
Она улавливает явную иронию в моем насмешливом ответе, разворачивается и уходит. На полпути оглядывается и говорит на всю остановку:
— Никак нам не удастся искоренить свинство, правда ж?!
Это она сделала зря, ой, зря-а-а!!!
Тут «Остапа понесло». Моя ирония мгновенно перерастает в ярость. За что?! Она даже не попыталась разобраться и не увидела, что я держу скорлупки в зажатой ладошке, что я их честно выбрасывала в ведро? И меня же еще и обвинять в свинстве?!
В ярости я мелкой крошкой рассыпаю скорлупки из ладошки по всей прилежащей к киоску территории. Подхожу поближе к ведерку с мусором, чтобы увидеть, сколько же штук скорлупок просыпалось мимо. Не обнаружив ни одной штуки, я прихожу еще в большую ярость и… Что бы вы подумали, делаю? Правильно, мелким пеплом высыпаю содержимое вдоль киоска и с грохотом ставлю ведерко обратно. Так вот, скажу я вам, никакого, подчеркиваю, никакого, удовлетворения это мне не принесло. Когда пыл ярости стих, я стала корить себя за гадкий поступок. За то, что я «попалась» на крючок этой сварливой тетки. И это я, которая сама не люблю грязи и мусора, которая по роду своей профессиональной деятельности призвана сеять разумное, доброе, вечное. Муж, как мог, пытался успокоить мой пыл. Я громко оправдывалась перед ним, что я честно собирала скорлупки, что я вежливо пыталась отвечать, разговаривала только на «вы». Мне было стыдно еще и перед мужем. И стыдно перед Вселенной, что я послала в эфир поток гнева по пустяковому поводу.
Порицайте или оправдывайте меня, если хотите. Но успокоилась я только тогда, когда дома обговорила ситуацию с мужем и решила подарить тетке новый веник. Впрочем, это были только разговоры, и более тонкую месть я не собиралась осуществлять.
P.S. рассказ для выплеска эмоций.