Парочка зарисовок на Ваш суд. Ну и просто, чтобы было.

Тот день начался, как обычно: еще морозный воздух принес в конюшню мартовское утро, конюх напоил нас и раздал овес. Но некоторое время спустя, меня почему-то не повели гулять. Ходили слухи, что нас с мамой продают, не то, чтобы мне тут плохо жилось (или особенно хорошо), но я привык к здешним местам и людям, и никуда особенно не стремился. Хоть с мамкой у нас отношения не сложились с самого начала, я ко всем относился положительно. Я стоял дома и хрустел сеном, как вдруг ко мне совершенно фамильярно зашла какая-то девушка. Она была невысокого роста, с длинными медно-каштановыми волосами, в какой-то большой куртке и от нее пахло другой конюшней. Девушка принялась меня гладить и бегло осматривать, приговаривая что-то своим спокойным голосом. Я было растерялся, и стоял недвижим с травинкой во рту, но тут она наклонилась и попыталась отнять мои ноги! Вот это да… Потом они что-то обсуждали с хозяйкой и конюх прицепил меня к корде и повел на улицу. «Ну наконец-то!» — подумал я, и взмыл в воздух. Отчего-то некоторые люди пугаются, когда я так делаю, но у моей новой знакомой загорелись глаза. Она еще о чем-то спросила, кажется, сколько я кушаю. А что, кушаю я хорошо, она могла не беспокоиться. А потом Та ушла, а меня выпустили гулять в табун.
Через неделю Та снова приехала ко мне. Одела меня в новый недоуздок, вычистила, и познакомила с чудесным дядей-коневозчиком. У него была травинка, и мы вместе зашли в коневоз за пять минут. Да, кстати, я утонул в темно-синей попоне. Впервые на меня одели это чудо-платье. Через некоторое время и небольшую кучку буераков, я увидел свет, и почуял запах моей новой хозяйки — мы приехали в мой новый дом.
Не буду рассказывать в подробностях, как я жил там, скажу лишь, что Та оказалась неплохой в целом. Я много гулял, у меня была огромная левада с песком и травой, целая ванна воды, мы быстро подружились с конюхом, и он всегда убирался у меня первого. Ту я ни во что не ставил, если честно. Сейчас мне капельку стыдно. Она приезжала ко мне по графику два-через два и учила бегать на корде. Через месяц после приезда мы с ней подрались. Я сам виноват, завидел подружек, увлекся и слегка размазал Ту по стенке. Она засветила мне кулаком в нос! Я задумался, а Та разозлилась, и была со мной отныне строга.
В общем, через несколько месяцев, когда я привык к седлу, к уздечке, когда я научился себя вести и спокойно общаться с Той, она решила залезть в седло О_О.
___________________________________________

Письмо в приют:
«Здравствуй, бывшая мама!:) Я живу довольно хорошо. В моем распоряжении большая комната, два горшка, прикольная двойная желтая миска, кучка табуреток, пара удобных кресел, двуспальная кровать (там правда конкуренцию составляет какой то мужик), собачий коврик, ну и собака к нему впридачу, а еще маленькая девочка и ее игрушки. За последние я позволяю ей себя таскать с кресла на кресло, когда совсем надоедает, жалобно смотрю на Эту, тогда она сразу вмешивается. С собакой у нас сложились нежные отношения. Ее зовут Грейс и это довольно немаленькая немецкая овчарка. Она всегда мной умиляется и постоянно вылизывает. Когда после таких „водных процедур“ Эта возьмется меня гладить, то сразу же возмущается, что ж я такой слюнявый, и когда собачьи слюнки высохнут — вычесывает меня какой то лошадиной щектой.
Девочка Василиска любит со мной играть, особенно моей игрушкой, сиреневой такой, с перьями. Мы носимся по квартире и сносим все на своем пути.
Жрать я прошу всегда, когда вижу Эту. Она смеется: уже рефлекс. В общем у меня все нормально. В подтверждение высылаю несколько фоток, это я такой сейчас. Все говорят, что я подрос. Эта обнаружила, что я стал больше, когда я перестал помещаться на одной ее ноге. Ну вот. Передавай всем привет, кстати, у меня есть смешное имя, и я на него откликаюсь — Озрик.»